Сцена 1
Сцена 2
Сцена 3
Сцена 4
Сцена 5
Сцена 6
Сцена 7
Перевод katido/Екатерина Игнатьева

Сцена 8

Все в сборе. Леонард и Кейт враждебно смотрят друг на друга.

ЛЕОНАРД
Ну что, он придет?

КЕЙТ
Нет. В конце концов он решил, что сейчас у него нет на это денег. Мы договаривались, что он выкупит у меня оставшиеся занятия, потому что я ---

ЛЕОНАРД
Потому что ты решила бросить писать.

КЕЙТ
Ну да. Только я решила не делать этого.

ЛЕОНАРД
Значит, ты остаешься? Это и есть то сенсационное заявление, с которым ты хотела выступить перед собравшимися?

КЕЙТ
(после небольшой паузы)
Да, именно это и есть то сенсационное заявление, с которым я хотела выступить перед собравшимися.

ЛЕОНАРД
В этом чувствовалось качество. Свежесть, тонус. И впечатляющий ритм. Я рад, что мне довелось это прочитать. Это мне кое-что доказало. Передай ему мои слова.

КЕЙТ
Хорошо.

Они продолжают смотреть друг на друга.

ЛЕОНАРД
Ну, вот и отлично.

Он поворачивается к остальным.

ЛЕОНАРД
Так, кто припас что-нибудь на сегодня? Мартин?

МАРТИН
Да. Я кое-что принес.

ЛЕОНАРД
Серьезно?

МАРТИН
Да. И прежде, чем я вручу это вам, я хотел бы воспользоваться возможностью и попросить не называть меня нудилой. Я не шучу. Это совершенно излишне, и этот вопрос уже обсуждался. У меня действительно есть, что предъявить собравшимся, и вам в том числе, и именно моя работа должна стать предметом сегодняшней дискуссии, разве не так? Так вот, Леонард, я с поклоном вручаю вам самые сокровенные излияния моей души, тщательно отобранные и красиво упакованные в эти аккуратно отпечатанные страницы. Вы вольны поступить с ними по вашему усмотрению, но я уверен, что вы ответственно отнесетесь к этому исключительному дару, который я подношу вам. Так что, ответ утвердителен. Да, я принес несколько страниц. Вот.

Он передает ему десятка два страниц. Леонард смотрит сначала на него, потом на рукопись. Он пробует ее на вес, усмехается, потом переводит взгляд на Мартина.



ЛЕОНАРД
Нудила.

Мартин качает головой, отворачивается. Он не в силах смотреть, как Леонард читает его работу. Леонард читает первую страницу. Все остальные наблюдают за ним. Он роняет ее на пол, продолжает читать. Начинает ходить взад-вперед, с бесстрастным выражением на лице. Мартин не в силах выносить все это, но не может заставить себя повернуться. Леонард роняет на пол вторую страницу. Все остальные обмениваются недоуменными взглядами. Леонард роняет на пол третью страницу. Он продолжает читать, затем усилием воли заставляет себя остановиться. Он потирает глаза.

ЛЕОНАРД
Уникально.



Мартин удивленно поворачивается к нему. Остальные тоже с удивлением смотрят на Леонарда.

МАРТИН
И что это значит?

ЛЕОНАРД
Кто это видел?

МАРТИН
Никто. Вы.

ЛЕОНАРД
И это написал ты.

МАРТИН
Ну а кто еще? Я написал это на этой неделе.

ЛЕОНАРД
Это... здорово.

МАРТИН
Да пошли вы!

ЛЕОНАРД
И ты туда же. Как ты вообще сюда попал?

МАРТИН
Что?

ЛЕОНАРД
Сюда, как ты сюда попал? Я вроде понятно говорю.

МАРТИН
Что вы имеете в виду под "сюда"?

ЛЕОНАРД
Сюда, на этот семинар, идиот. Сюда. Ко мне.

МАРТИН
Ну, я уже был знаком с Кейт, а она записалась на этот семинар и сказала, что он, что вы, вроде как, должны быть чем-то из ряда вон---

ЛЕОНАРД
Ну да, я в курсе ---

МАРТИН
Но она не была знакома с Дугласом, хотя мы оба о нем слышали, а потом на вечеринке я познакомился с Иззи, и она мне сказала, что и она тоже записалась, и что все говорят, что вы гений ---

ЛЕОНАРД
(нетерпеливо)
Да какое мне дело до них! Я спрашиваю про тебя!

МАРТИН
--- и я знал, что мой преподаватель английского из колледжа знаком с вами, потому что он всегда рассказывал о том, как вы вместе учились в Йельском университете, так что я написал ему и попросил помощи, а он написал вам, и вы приняли меня -----

ЛЕОНАРД
Твой преподаватель английского? Как его зовут?

МАРТИН
Мистер Гладо. Роберт Гладо.

ЛЕОНАРД
(имя ему явно ничего не говорит)
Боб Гладо? Я принял тебя, потому что ты учился у Боба Гладо? Да он полный придурок. Я принял тебя, потому что он меня попросил? Я что-то этого не припоминаю. Так. Давай сначала. Я читал раньше что-нибудь из твоих работ?

МАРТИН
Ну да. Вот это.

ЛЕОНАРД
Я это читал?

МАРТИН
Ну, не эту часть - первые двадцать страниц. То есть, начало этого романа, а это уже продолжение.

ЛЕОНАРД
И все остальное так же хорошо?

МАРТИН
Так вы что, не читали?

ЛЕОНАРД
Понятия не имею.

МАРТИН
Вы не помните? Вы просто ничегошеньки не помните?

ЛЕОНАРД
Слушай, Мартин. Я только что провел две недели в Сомали, а с того дня, как я вернулся, вот эта

(указывает на Иззи)

--- так принялась меня трахать, что я не вспомнил бы даже собственного имени. Но я не верю, что я это читал. Такого я бы точно не забыл - слушай, это здорово. Ты сам это знаешь.

Мартин смотрит на Иззи, которая избегает его взгляда.

ЛЕОНАРД
Это все, что у тебя есть?

МАРТИН
(рассеянно)
Простите ---

ЛЕОНАРД
Мартин, сконцентрируйся. Роман. Это часть романа, как много ты уже написал?



МАРТИН
(равнодушно)
Пятьсот шестнадцать страниц.

ЛЕОНАРД
Что у тебя еще есть? И не говори мне, что ничего. Меня не проведешь. Сколько всего у тебя припрятано в ящиках стола или забито на компьютере? Сколько страниц ты не показал еще ни одной живой душе?

МАРТИН
(упавшим голосом)
Тысячи две.

ЛЕОНАРД
Ну, что ж - ты типичная Эмили Дикинсон [1] Но без шарма. Добро пожаловать в этот мир, Эмили. Я хочу сейчас же увидеть все, что ты написал. Иди включай принтер.

МАРТИН
Зачем?

ЛЕОНАРД
Да какая тебе разница. Я только что сказал, что ты больше не лузер.
МАРТИН
Да вы понятия не имеете, о чем вы вообще говорите. Вы неделями повторяли мне и ВСЕМ здесь собравшимся, что мы ни на что не годимся. Вы сказали Дугласу все бросить и поехать в Голливуд!

ДУГЛАС
Не впутывай меня в это.

МАРТИН
Да ты уже по уши в этом! Как и мы все - мы выложили по пять тысяч на человека, а он - ни хрена не понимает!

ЛЕОНАРД
Ты уверен, что именно сейчас ты хочешь оспорить мое мнение?

МАРТИН
Я поверить не могу, что всю эту неделю она трахалась с вами! Я в это не верю!

ЛЕОНАРД
(смеется)
Что?

МАРТИН
Она сказала, что она не.. Она..

ИЗЗИ
Мартин ---

ЛЕОНАРД
Ну, я не знаю, что она тебе там наговорила, но мне незачем врать.

Он отходит, продолжая читать рукопись Мартина. Мартин поворачивается к Иззи.

МАРТИН
Я ему не верю. Не верю.

ИЗЗИ
Слушай, давай не будем обсуждать это здесь.

МАРТИН
Нет! Отвечай на вопрос!

ИЗЗИ
На какой?

(пауза)

МАРТИН
Ты соврала мне?

ИЗЗИ
Да ладно тебе, Мартин. Это даже нельзя назвать ложью. И к тому же никто, кроме тебя, мне не поверил.

Леонард оборачивается к ним с другого конца комнаты.

ЛЕОНАРД
Так, мы закончили с мыльной оперой? Можем вернуться к работе?

МАРТИН
Нет. Нет. Я в этом не участвую.

КЕЙТ
Мартин.

МАРТИН
Да он ни хрена не понимает! Почему я, почему мы все - неужели вам не приходило на ум, что он ведет себя, как последняя сволочь только потому, что с ним давно покончено? Даже если бы ему хотелось, то ему больше нельзя писать. И все, что ему осталось - это власть, власть разрушать, и больше всего ему по вкусу крушить жизни начинающих писателей. Да он ИЗВРАЩЕНЕЦ! А мы - да на нас просто жалко смотреть - мы в таком отчаянии, что просто сидим здесь и разрешаем ему рушить наши надежды, и любопытство, и талант, и мечты, и ради чего? Да для него это пустой звук, к тому же.. к тому же он по уши напичкан наркотиками, так что он даже не в состоянии вспомнить, что он только что прочитал, а еще он настолько НЕЭТИЧЕН, ладно, я знаю, что это звучит глупо, потому что этические принципы давно вымерли, но мне на это наплевать: он неэтичен, и он ужасный учитель, а мне теперь, оказывается, надо прыгать от радости только потому, что он сказал: "Это уникально ---"

ЛЕОНАРД
Осторожно. Вот как раз это может оказаться правдой.

МАРТИН
В том, что вы говорите, нет ни капли правды. Вы плагиатор. Вы просто гребаный плагиатор.

Тишина. Леонард усмехается своим мыслям, поднимает упавшие страницы, пролистывает их.

ЛЕОНАРД
Ладно, хорошо. Я так понимаю, у тебя никогда не было возможности высказать твоему отцу все, что ты думаешь.

МАРТИН
Да идите вы!

ЛЕОНАРД
Так что я рад предоставить тебе возможность сделать это сейчас. Правда, здорово бросать в лицо правду? Это покруче даже самого классного секса. Это одна из немногих причин, из-за которых вообще стоит жить. Но она не для всех, некоторые люди настолько морально изуродованы, что не в силах ее вынести, хотя для тех из нас, кто хоть что-то понимает, ничто не может сравниться с ней. Но что делать с теми, кто на дух не переносит правду? Тебе придется ой, как трудно, по одной простой причине: ты гребаный никто. Кто твои родители? Никто. Какие у тебя связи? НИКАКИХ. Что ты закончил? Это же был не Гарвард, и не Принстон, и не Йельский университет, ну, а все остальное просто НЕ В СЧЕТ! Мартин, ты не Дуглас. Ты талантливый никто, и тебя будут ненавидеть. Хочу сказать - ладно, ты опубликуешь вот это, и на тебя обратят внимание, пусть и незаслуженно мало. Потом ты начнешь работать над вторым романом, и это просто сведет тебя с ума - годы работы над ним станут худшими в твоей жизни. Ты будешь жить в девятом кругу ада, там, где в вечной мерзлоте пожирают плоть предателей. Только в твоем случае это будет не плоть, а разум. Возможно, через несколько лет после второго романа ты начнешь работать над третьим, и тогда ты наконец -то попадешь в одну из известных писательских общин, но ты будешь настолько уязвлен из-за того, что раньше тебе всегда отказывали, что не получишь никакого удовольствия. И ты начнешь ненавидеть всех тех, кто преуспел больше тебя. То, что ты сейчас чувствуешь по отношению к Дугласу - это просто цветочки. Но писать ты будешь просто замечательно! Тебе будут неустанно твердить об этом. Твой стиль будет неподражаем, и это станет твоим проклятием. Может быть, тебя даже номинируют на какой-нибудь приз. Но у тебя никогда не будет не гроша. И Голливуд начнет выглядеть очень заманчиво, но ты не сможешь переломить себя и начать подлизываться к ним. Так что ты станешь месяцами бродить по этому адскому городу, мучаясь вопросом, почему каждая собака добивается успеха, а у тебя даже не получается попасть в тюрьму. В конце концов ты согласишься на пост в университете, чтобы тебе было чем оплатить по кредиткам. Ведь ты завел их бесконечное множество, пока тебя затягивало в омут писательства. И вот тогда тебе конец. Не пройдет и года, а ты уже будешь задыхаться от скуки, потому что никому не нужно, чтобы кучку элитных детей обучали писательскому мастерству.. Ты станешь пить еще крепче, чем сейчас, и начнешь трахать студентов, включая и первокурсников - в первую очередь первокурсников, потому что их одних не успели еще испортить. А они будут так влюблены в твой гений, что их обожание станет для тебя наркотиком, а почему бы и нет? Почему, на хрен, нет? Ведь писать ты будешь по-прежнему великолепно! Хренов творец! И для этого тебе нужно будет чувствовать что-то еще, кроме горечи и презрения к идиотам, для которых ты пишешь. Самая большая проблема для писателя, это то, что ВСЕ ЕГО ЧИТАТЕЛИ - ЖИВЫЕ ЛЮДИ, А ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ РОД...

(после долгой паузы)

Потом тебя поймают на связи с первокурсниками и уволят, потому что теперь это, по ходу дела, незаконно. Один из этих первокурсников предъявит тебе невероятное, сокрушительное обвинение, в которое многие охотно поверят. Ты будешь все глубже увязать в трясине. Те немногие, с кем ты остался на связи - может быть, Дуглас, или Кейт - по старой дружбе предложат тебе помощь. И ты примешь ее. А потом, чтобы свести концы с концами, ты согласишься на пару редакторских работ, и обнаружишь, что это у тебя неплохо получается, и народ будет доволен, потому что наконец-то ты стал прислугой. Все будут просто в восторге, и от работы не будет отбоя, а потом ты начнешь устраивать частные писательские семинары. Поначалу все будет хреново, но потом ты поймешь, что, набирая только самых лучших студентов, ты сможешь реально помочь тем, кто этого заслуживает. И тогда ты почувствуешь себя лучше. Но ты навсегда останешься всего лишь прислугой. Потому что в тот момент, когда тебе сказали: "Ты талантливый никто, но я помогу тебе", ты ответил, что тебе не нужна ничья помощь.

(пауза)

Занятие окончено.

Он уходит

Гаснет свет

[1] Эмили Дикинсон (10 декабря, 1830— 15 мая 1886) — американская поэтесса.При жизни опубликовала менее десяти стихотворений из тысячи восьмисот, написанных ей. В настоящее время рассматривается критикой как одна из величайших американских поэтов.