Harry Bellmour, having killed his man in a duel, flies to Brussels, perforce leaving behind him Leticia, to whom he is affianced. During his absence Sir Feeble Fainwou'd, a doting old alderman and his rival, having procured his pardon from the King to prevent it being granted if applied for a second time, and keeping this stratagem secret, next forges a letter as if from the Hague which describes in detail Bellmour's execution for killing a toper during a tavern brawl. He then plies his suit with such ardour that Leticia, induced by poverty and wretchedness, reluctantly consents to marry him. On the wedding morning Bellmour returns in disguise and intercepts a letter that conveys news of the arrival of Sir Feeble's nephew, Frank, whom his uncle has never seen. The lover straightway resolves to personate the expected newcomer, and he is assisted in his design by his friend Gayman, a town gallant, who having fallen into dire need is compelled to lodge, under the name of Wasteall, with a smith in Alsatia. His estate has been mortgaged to an old banker, Sir Cautious Fulbank, whose wife Julia he loves, and to her he pretends to have gone to Northamptonshire to his uncle's death bed. He is discovered, unknown to himself, in his slummy retreat by Bredwel, Sir Cautious' prentice, who has to convey him a message with reference to the expiration of the mortgage, and who reveals the secret to Lady Fulbank. She promptly abstracts five hundred pounds from her husband's strong box and forwards it to her lover by Bredwel, disguised as a devil, with an amorous message purporting to be from some unknown bidding him attend at a certain trysting place that night without fail. Gayman, now able to redeem his forfeited estates, dresses in his finest clothes and appears at Sir Feeble Fainwou'd's wedding. Bellmour has meanwhile revealed himself to Leticia, who is plunged in despair at the nuptials. Lady Fulbank, who is present, greets Gayman and asks him to give her an assignation in the garden, but he excuses himself in order to keep his prior appointment, and she leaves him in dissembled anger. Bredwel then in his satanic masquerade meets Gayman, and bringing him a roundabout way, introduces him into Sir Cautious' house, where, after having been entertained with a masque of dances and songs as by spirits, he is conducted to Lady Fulbank's chamber by her maid disguised as an ancient crone, and admitted to his mistress' embraces. Meanwhile Sir Feeble Fainwou'd, who just at the moment of entering the bridal chamber has been hurriedly fetched away by Bellmour under the pretext of an urgent message from Sir Cautious concerning some midnight plot and an outbreak in the city, arrives at the house in great terror, and Sir Cautious (not knowing the reason of so late a visit) and he sit opposite each other for a while, gaping and staring in amaze. Bredwel, to pass Gayman out undetected, ushers him through the room white-sheeted like a ghost, and the two old fools are well frightened, but eventually they conclude there has been some mistake or trick. Sir Feeble returns home to find Leticia with her jewels about to flee, but she succeeds in reassuring him. Gayman now visits Lady Fulbank and gives her some account of his adventures with the she-devil, all of which he half jestingly ascribes to magic. Sir Cautious and various guests enter, dice are produced and, luck favouring the gallant, Gayman wins one hundred pounds from the old Banker, and a like sum from several others of the company. As the niggardly Sir Cautious bewails his losses the victor offers to stake three hundred pounds against a night with Julia, the bargain, of course, being kept from the lady. After some rumination Sir Cautious accepts and Gayman wins the throw. That night he causes himself to be conveyed to Sir Cautious' house in a chest and Sir Cautious leads him to Lady Fulbank in bed, she supposing him to be her husband. Meanwhile Sir Feeble being with Leticia is about to enter her bed when from behind the curtains Bellmour appears unmasqued, dressed in a torn and blood-stained shirt and brandishing a dagger. Sir Feeble flies in terror. The next morning Lady Fulbank discovers the trick which has been played upon her and rates both her husband and lover soundly. Bellmour and Leticia arriving throw themselves on her protection. Sir Feeble and Sir Cautious are at length obliged to acquiesce in the existing state of things and to resign their ladies to their two gallants. They are unable to protest even when Sir Feeble finds that his daughter Diana has married Bredwel instead of Sir Cautious' nephew Bearjest for whom she was designed, whilst the choused fop is wedded to Pert, Lady Fulbank's woman, to whom he had been previously contracted.

Он садится сбоку от певцов, стоящих на возвышении сцены, но потом (когда мы пересели на боковые места партера), нам его отлично видно. И мы на протяжении вечера не упустили ни одного его жеста: элегантность, с которой он кладёт руку на пюпитр, а другую – на колено; одной ногой опирается на ступеньку, на которой стоит певец; осторожность, с которой он быстро и практически незаметно приподнимается со стула, чтобы поправить брюки; та манера, в которой он, во время исполнения достаточно динамичного номера отстукивал ритм…
Два слова о спектакле: это, скорее, амбициозный проект (и я не могу сказать, что удачный), который пытается обратить эмоции и события романа в музыку и песни. Речь идёт о новелле Салмана Рушди «The Ground Beneath Her Feet». Это история непростой любви между двумя певцами поп-рок, разворачивающаяся между Индией, Англией и США. Рассказывается история одним человеком (Аланом), являющимся одновременно рассказчиком и одним из главных героев (он третий в этой любовной истории), и сопровождается короткометражными фильмами. Лично я ожидала только нескольких реплик Алана, но после увертюры идёт рассказ, сопровождаемый оркестром, и он был настоящей основой спектакля. Я не уверена, что это было специально, но у меня сложилось впечатление (и не только у меня, судя по отзывам), что речитатив играл главную роль в спектакле, господствовал над ним. Главным образом, если совмещение музыки и рассказа было чем-то потрясающим, то песни, которые должны были бы передать чувства персонажей, в результате, монотонны, и исполнение было усилено (попытка, скорее, неудачная – совместить лирические голоса с роком). Кроме того, от театра, предназначенного для музыкальных представлений, я ожидала лучшей акустики и звучания инструментов: несколько раз у меня было ощущение, что музыке не удаётся сочетаться с голосом исполнителя, и что Алан старался не заглушать свою музыку. Несмотря на это, почти два часа спектакля пролетели быстро!
Рассказчик начал свой рассказ спокойным и сдержанным голосом, чтобы потом сопроводить нас в игру своего голоса, который изменялся вместе с невообразимым и эмоциональным развитием сюжета. Мы смотрели спектакль, полностью поглощённые сюжетом и рассказчиком (за исключением тех моментов, когда, неуверенная в ходе интриги, я поворачивалась к Элизе, ушедшей далеко от меня в чтении романа, чтобы убедиться, что я поняла правильно). Можно сказать, что Алан играл за двоих, потому что, временами, он оставлял свою роль рассказчика, чтобы переодеться в костюм Рэя, фотографа и друга главного героя, который небезразличен к их истории. В эти моменты он менял регистр и превосходил сам себя, привнося то иронические и любопытные, то нежные и меланхоличные интонации. То, как он неожиданно сказал «Hot Jaaaaaazzz» (слово, которым он должен был указать то место, где произошла встреча главных героев, а возможно, это просто метафора, обозначающая то, как пара влюбилась), заставило тело покрыться мурашками! Можно ли придать эмоциональное значение банальному и, видимо, глупому слову? Да, можно! Когда Алан изображал щелчок фотоаппарата (тот глаз, которым Рэй видит мир), он передавал (в зависимости от момента) злость, печаль, любовь… всё одним банальным щелчком. И когда он произносил последние фразы глубоко-печальным голосом (потому что это, в действительности, драма с несчастливым концом), думаю, у нас всех стоял ком в горле. И мы пришли в себя только благодаря громким аплодисментам, которые позволили нам выплеснуть свои эмоции. Бесполезно говорить, что я страшно довольна, что увидела его игру вживую. Три грациозных поклона под лес аплодирующих рук, и он со своей уникальной грацией обходит дирижёрский пульт и уходит со сцены (потом его надлежащим образом вызывали на сцену под аплодисменты толпы).
После нескольких выходов на сцену (больше всего приглашали его), он ушёл, и мы направились к выходу с бешено бьющимися сердцами. Мы не сомневались в возможности увидеть его вблизи, и эта уверенность заставляла мои ноги трястись. Более того, я прошу моих подруг дать мне минуту перед выходом, чтобы успокоиться. Слишком сильно волнение от того, что я его увидела на сцене, и от слишком долгого ожидания встречи с ним. Честно, уверена, что если бы я не взяла себя в руки, то потеряла бы сознание, увидев его. В любом случае, мы все были в таком состоянии, потому что я не одна тряслась, и, несмотря на ветер, не могло быть так холодно. И мы нетвёрдым шагом направились к ранее обнаруженному служебному входу.©
Перевод Fialka