Перевод беседы с Аланом Рикманом в фильме "Muse Of Fire"
Перевод и примечания katido/Екатерина Игнатьева
Спасибо огромное semantics и Olesya_Redko за помощь в подготовке этого материала.
PS: примечания в конце интервью
АР - Алан Рикман И - интервьюер -------------------------------------------------------------------- ссылка
“О, если б муза вознеслась, пылая...” [1]
Алан Рикман
Широкой публике он известен прежде всего по своим киноролям, но начало карьере Алана Рикмана положил театр. В его послужном списке числится, помимо всего прочего, и сотрудничество с Королевской шекспировской компанией. Нам было любопытно обсудить с Аланом его богатый театральный опыт и его работу по популяризации Шекспира среди молодежи. ---------------------------------------------------
АР: - Вам никогда не сравниться с пьесой. Но насколько бы лирическим, насколько бы изысканным ни был текст, он в первую очередь несет смысловую нагрузку.
И: Вам с самого начала хотелось сыграть Шекспира?
АР: - Безусловно. Пусть неосознанно, но это желание присутствует всегда, потому что всем хочется проверить себя на материале такого уровня, на гениальных произведениях. Вы тут заговорили о Питере Бруке [2] . Я работал с ним в Стратфорде. Ставить Шекспира с режиссером такого калибра в определенном смысле снимает с ваших плеч груз ответственности, помогает вам избавиться от страха... Я помню, как однажды он пришел к нам на спектакль. Это был "Антоний и Клеопатра" с Глендой Джексон [3] и Аланом Говардом [4] . По окончании пьесы он собрал всю труппу и спросил, как идут дела. И мы начали отвечать что-то вроде: "Ну, вот это получается, а это не очень, а вот здесь не совсем удается ..." И тогда он сказал: "Я тут наблюдаю за разными постановками, и у всех свои проблемы, но знаете, что? Вам ведь все равно никогда не превзойти пьесу." И это навсегда отпечаталось у меня в памяти. Меня это утешает, потому что я понимаю, что все дело в том, что речь идет о действительно великих произведениях.
Со временем я пришел к убеждению, что с гениальными творениями невозможно достичь совершенства. Для этого нужно сочетание железной дисциплины и абсолютной свободы. Мне приходит на ум последняя сцена из "Бури", когда Калибана крепко держат, а Ариэля отпускают на волю. Может быть, для Шекспира это стремление к объединению несочетаемого было аллегорией творческой личности. Цель маячит на горизонте, но при попытке приблизиться к ней, она неустанно удаляется от вас. Что-то вроде этого. И с возрастом, по-моему, мы начинаем воспринимать Шекспира по-другому, понимать его более глубоко, потому что наше восприятие меняется по мере накопления жизненного опыта. Не хочу сказать, что читать его становится легко, но, все-таки, чуть-чуть легче. Может быть, вы просто лучше понимаете, из чего соткано повествование.
И потом его язык: четкий, страстный, открытый, великолепный, вдумчивый, глубокий, изменчивый, комический, трагический - этот неповторимый язык. Вам придется встретиться с ним лицом к лицу. Не как актеру, а как человеку. В одиночку. Это, знаете ли, в корне меняет дело. Будет важно все: ваши жизненные решения, техника, воображение... Лично на меня самое сильное впечатление производит то, когда прямо у вас на глазах все вышеуказанные факторы сливаются вместе, и на свет рождается история. Это звучит просто только на словах...
И: И в этом состоит основная сложность для вас, как актера?
АР: - Нет, нет... Далеко не всегда. Трудности бывают разными... Например, работа с низкопробным материалом, который приходится просто-таки соскребать со страниц - тоже не подарок. В моей жизни с Шекспиром связано очень много счастливых моментов. И много несчастных.
И: Вы учились в RADA [5]?
АР: Да.
И: Вам это помогло? То есть, как по-вашему... Вы начали потом карьеру с чувством: "ОК. Я знаю, чего я хочу" или?
АР: Ну, я поступил в RADA очень поздно. Мне было уже 25 лет, так что... Это было осмысленное решение. Когда вам всего 18, все, само собой, совсем по-другому. Не лучше, не хуже, а просто иначе. Учиться в школе драматического искусства - сложный и многогранный процесс. Очень многое зависит от обстоятельств: от ваших сокурсников, от преподавателей, от того, насколько открыты вы сами... Вы постепенно постигаете механизм взаимодействия вашего ума и тела... Многое приходится разрушать до основания, а потом восстанавливать заново. Все реагируют на это по-разному. Для некоторых театральная школа становится тяжелейшим испытанием, но потом все постепенно встает на свои места. На меня до сих пор иногда снисходит озарение, и я вдруг понимаю, что что же пытались втолковать мне мои преподаватели. Это (обводит жестом тело) - очень сложное устройство. С одной стороны, оно является частью упорядоченного механизма, с другой стороны, приводится в действие воображением. И ваша задача - обеспечить его слаженную работу. Лично для меня, театральная школа имела огромное значение. Мне повезло, потому что наша группа была очень сплоченной. Другим посчастливилось намного меньше. У нас же сложились прекрасные отношения. И мне повезло с преподавателями, особенно с ректором, Хью Кратвеллом. Он был уникальным человеком, который оберегал нас, но при необходимости давал толчок в нужном направлении.
И: Когда вы начали работать в RSC [6], практиковался ли там, насколько вы помните, какой-то особый подход к тексту и к языку?
АР: Это были времена Джона Бартона [7] Так что у нас были занятия по разбору сонетов, где мы анализировали пятистопный ямб, пунктуацию, а также технику декламации.
И: И вам это помогло?
АР: Несомненно. Например, такие базовые вещи, как структура стопы, или то, что отсутствие знаков препинания означает отсутствие паузы. И опять же работа над собой: поиск баланса между функционированием внутреннего механизма и воображением, с целью заставить их взаимодействовать и добиться, таким образом, более выразительной игры. А гении вроде Сисели Берри [8] ? Их помощь была просто бесценна. Они в прямом смысле слова воодушевляли нас, т.е. "придавали духа”. И в то же время, мой первый стратфордский опыт закончился тем, что я сбежал оттуда. Я устал от всей этой концепции "крика во тьме". У меня сложилось ощущение, что я просто учился орать. Нас заставляли декламировать очень громко.
И: И вы чувствовали себя комфортно?
АР: Нет. Как раз-таки наоборот. По-моему, это было ужасно неплодотворно.
И: И вы оттуда ушли.
АР: Ну да. Уже потом я снова вернулся туда, и оба раза это был незабываемый опыт... Когда я оказался там в первый раз, Питер Брук впервые, после 13-летнего перерыва, вновь ставил пьесу на английской земле. Это было историческое событие. А труппа? Раньше там никогда не было актеров, которые бы начали свою карьеру на Эдинбургском фестивале экспериментального и уличного искусства Fringe, или в политическом театре. У них было смутное преставление о табели о рангах, и, насколько я помню, Питеру было очень сложно создать в зале атмосферу сотрудничества, потому что народ, у которого за плечами был опыт альтернативных компаний, таких, как например, “7:84” [9] , с большим подозрением относился ко всякого рода авторитетам. В общем, там тогда было необычайно интересно. А Джульет Стивенсон в практически бессловесных ролях Хармианы и Иры [10] ? Она вообще попала туда только потому, что другая актриса оступилась и повредила лодыжку. Так что народ засуетился и забегал, спрашивая, не знаем ли мы случайно какую-нибудь свежеиспеченную выпускницу. Именно так они и нашли Джульет Стивенсон (смеется). Когда я вернулся туда во второй раз, то Джульет опять была там. Вместе с Фионой Шоу. Это был важный момент. На дворе стоял 1985 год, и мы предложили очень феминистскую интерпретацию "Как вам это понравится". Кроме того, в нашем репертуаре были еще и "Опасные связи". У нас в тот сезон вообще было такое чувство: "ОК, мы в шикарных костюмах и всякое такое, но на самом деле мы говорим о 80-х годах." Менталитет тех лет… Так что да, оба раза я оказался там в знаменательные моменты, и с социальной точки зрения, да и вообще, в целом. br>
И: И потом вы получили роль Жака [11] …
АР: Да. Я играл ее до этого, так что у меня уже сложилось представление об этом персонаже, а Адриану Ноублу [12] всегда было интересно узнать мнение актеров, их видение героев. Я это к тому, что лично я всегда видел в Жаке человека, изголодавшегося по контакту с другими людьми. И в нашей постановке мы представили его именно в таком ключе: он ищет общения, жаждет поделиться мыслями с другими. Это была очень динамичная и современная постановка. У нас для этого были все предпосылки. Для меня Жак никогда не был унылым старым циником, как раз-таки наоборот. По-моему, он чувствовал себя неотъемлемой частью этого мира.
И: По-вашему, ключ к подобной трактовке персонажа содержится непосредственно в тексте?
АР: Шекспир, да и вообще любой серьезный текст не оставляет места для самодеятельности. Он, если, конечно, вы умеете слушать, уже задает вам направление. В репликах Жака столько невероятной энергии. И гнева. И боли за этот мир. А весь этот хваленый цинизм - не что иное, как защитный механизм, за которым кроется невероятная ранимость.
И: Как вы справляетесь с тем фактом, что подобные роли были уже много раз сыграны другими актерами, включая и признанных звезд? Или подобные мысли надо гнать, куда подальше?
АР: Само собой, вы это осознаете. Но, в конечном итоге, все сводится к тому, что на сцене вы будете не один. И другие актеры должны будут поверить вам, в то время, как вы сами должны будете поверить в развертывающееся на сцене действо. Так что, многое зависит от режиссерского видения мира и от того, как вам вместе удается воплотить его на сцене. Думаю, что, когда речь идет о знаменитых монологах, невозможно притвориться, будто вы этого не знаете, потому что, стоит только произнести первую строчку, как в зале наступает особая тишина. Когда я играл Гамлета, на словах "Быть иль не быть?", зрители задерживали дыхание. То же самое относится и к "Весь мир - театр".
Кстати, насчет этого последнего монолога: он начинается с середины строки, т.е. спонтанно, как случайно пришедшая на ум мысль. Но несмотря на такое впечатление, в нем нет ничего случайного, напротив, все тщательно продумано. Это не импровизация, а, как я когда-то упомянул, скорее, сольная партия в опере. Такое ощущение, что Жак задействован в музыкальной пьесе. Он начинает петь и не переводит дыхания, пока не допоет все до конца. Вообще, определение, "петь" рискованно, потому что оно настраивает вас на определенную волну. Но, как мы уже упоминали - насколько бы лирическим, насколько бы изысканным ни был текст, он, в первую очередь, содержит определенный смысл. В начале сонета, вы набираете воздуха в легкие и -практически без исключений - излагаете тезис длиной в 14 строк, так что голоса и дыхания вам должно хватить до самого конца.
А сам по себе "Весь мир - театр"... Прежде всего, это крайне отрицательное видение человечества в целом. Многие склонны романтизировать его, но представленные в нем образы просто отвратительны. Там нет ничего красивого (смеется). Ни капли романтики. Даже любовь представлена в самом черном свете. Это то, что касается содержания. А вот как вы его выразите - это станет результатом репетиций, дискуссий, ваших собственных эмоций и взгляда на происходящее на сцене действо. То есть, совокупности факторов, которые именно в тот момент заставят вас произнести его...
И: Я тут все пересматриваю "Ромео и Джульетту", и хотел бы вернуться к тому, что вы упомянули о "крике в темноте". Вот, по поводу языка... Я видел вас и в фильмах, и на сцене.. Можно ли сказать, что вас отличает ясный и открытый стиль игры? Я имею в виду, помимо всего прочего, насколько у вас четкая дикция. У вас, по-моему, очень... как бы это сказать, глубокий... Можно даже сказать, идеальный голос.. …
АР:(качает головой)
И: Ну, я где-то читал такое.... Но ведь похоже, что вы и вправду уделяете особое внимание языку. Ясности, четкости дикции, речи, в целом... И вот в "Ромео и Джульетте" - это ведь были 80-е годы, правда? Середина? Или даже конец 80-х?
АР: По-моему, даже раньше, в 70-х, но не суть важно.
И: Ага. Ну, так вот. Я следил за развитием действия, и вот появляетесь вы и начинаете ваш монолог, и я вдруг ловлю себя на мысли, что, несмотря на все то, что происходит на экране в этот момент, я вслушиваюсь именно в ваши слова. Так что хотел бы уточнить по поводу вашей "нелюбви" к "оглушительному" стилю RSC? Вы с самого начала поняли, что это не для вас?
АР: Ну... Как бы это объяснить. В прошлом году я ставил Стриндберга. В пьесе задействовано всего 3 актера. В определенные моменты в жизни возникает потребность быть услышанным. Мне повезло работать с тремя замечательными актерами, которыми я глубоко восхищаюсь. Я решил, что между нами не должно остаться никаких недоговоренностей.. В этой пьесе эмоции просто хлещут через край, и я сказал: "Речь здесь идет не только о вас, как об актерах, или о ваших героях, но и лично о вас, как о людях. О том, почему вы вообще выходите на эту сцену. Чего бы добиваетесь?" Потребность рассказывать истории остается у нас на всю жизнь. Эта традиция уходит корнями в незапамятные времена. Люди веками собирались вместе, чтобы снова и снова слушать пересказ одной и той же истории. Все это помогает нам понять, кто мы такие. Как личности, и как часть коллектива. Речь идет о поиске внутреннего равновесия. Это невероятно личный процесс, но, с другой стороны, все, без исключения, оказываются втянутыми в него. Без осознания собственного “я" механизм не придет в действие. Это ваша движущая сила, наравне с Богом данным талантом. Важно, конечно, и то, как вы оттачиваете этот талант. Так вот, возвращаясь к теме голоса. Люди, которые помнят меня по RADA, подтвердят, что у меня была просто кошмарная дикция. К тому же, преподаватели мне говорили, что мой голос доносится, как из трубы. Так что мне пришлось изрядно потрудиться. И работа эта продолжается и по сей день.
И: То есть, вы до сих пор...?
АР: Ну да. Для людей с глубоким голосом некоторые зрительные залы - это верная смерть. Зрители вас просто не слышат. Я все чаще думаю, что уже сам по себе факт выхода на сцену является политическим актом. Даже тогда, когда от вас требуется сказать: "Кто хочет сыграть в теннис? [13] " Вам надо завоевать внимание аудитории, установить с ними контакт. Ведь там, в конце концов, сидят люди. Конечно, кое-кто всего-навсего сплетничает по поводу ближайшей вечеринки. Еще кое-кому пришлось прийти, потому что у их супруга или супруги годовой абонемент, и у них просто не было другого выхода, так что они сидят там с дипломатом между коленями и ждут не дождутся антракта, чтобы пойти пропустить по стаканчику. Но есть также и те, у которых в голове вдруг вспыхнет свет, и они уже никогда не будут такими, как прежде. Искреннее повествование всегда вызывает такой эффект. Мы все помним истории, которые захватывали нас полностью, потому что они помогали нам понять что-то о самих себе. Ребенку необходимо познавать самого себя и искать свое место в этом мире. Это битва не на жизнь, а на смерть (смеется). Театр. И, все-таки, несмотря на засилье айподов, компьютеров и видеоигр в мире всегда найдется место театру, потому что есть вещи, которые вы можете испытать только здесь, и нигде больше.
И: Так когда вы впервые познакомились с творчеством Шекспира? В школе? Вы смогли понять его уже тогда, или понимание пришло с возрастом?
АР: В моей школе подошли к этому вопросу очень практично. Все время, что я там учился - все 7 лет, до тех пор, пока мне не исполнилось 18 - у нас был очень сильный драмкружок. Так что после уроков мы ставили костюмированные спектакли. Я помню постановку "Кориолана" и "Меры за меру". По пятницам у нас было аж по два представления. Мы все были в костюмах и в то же время с книгами в руках. То есть, это была полноценная постановка, но нам не надо было заучивать реплики. Это был очень действенный и совершенно незамысловатый подход. В стиле: давай, выходи на сцену, и вперед.
И: Мы много говорим о том, что в сегодняшней школе классические тексты, включая Шекспира зачастую вообще не анализируют. И уж тем более не ставят. Именно поэтому молодое поколение все больше отдаляется от Шекспира. Так что вам, в плане изучения языка, невероятно повезло.
АР: Думаю, что в современной школе много чего изменилось. Недавно мне довелось сходить на потрясающую школьную постановку "Гамлета" в укороченной версии. Мы даже подумали: "А это случаем, не "О, счастливчик"?[14] Но нет, это был "Гамлет" Потом школы принимают участие в программе “BT National Connections”[15], в рамках которой ставят современные пьесы, и это станет частью культурного багажа нового поколения. Наш школьный клуб любителей кино устраивал показы фильмов Уилла Хэя [16] - вы, скорее всего, о нем и слышать не слышали. Что-то в стиле Илинговских комедий[17]. Это было большее, на что они были способны. А потом я начал учиться на дизайнера и вдруг открыл для себя диковинный мир Феллини, Антониони и т.д. Так что, по-моему, современные дети - это какая-то другая, отличная от нас, порода. Пару недель назад я был в "Глобусе" на "Ромео и Джульетте", поставленной в рамках одного образовательного проекта. У меня было ощущение, что я пришел на футбольный стадион. Вот уж точно "крик в темноте". У актеров не было выбора, иначе бы их просто не расслышали за всем этим гулом, но, в целом, постановка удалась на славу. Я знаю, что "Глобус" вообще поощряет подобные проекты.
И: И, по вашему, это положительное явление или отрицательное, или ни то, ни другое?
АР: Я считаю, что детям надо обеспечивать в равной степени доступ как к классике, так и Джезу Баттеруорту[18]. Мир меняется, и нам надо как-то приспосабливаться к этому. По-моему, современные дети намного увереннее в себе - что бы там это ни значило. Они раньше взрослеют. Они эрудированнее нас. Короче говоря, эра коротких штанишек ушла в небытие (смеется).
И: Такое ощущение, что ситуация в последнее время осложнилась еще больше...
АР: Ну да. Думаю, нам остается только следить за развитием событий и надеяться на то, что, при любой системе образования будет выпускаться достаточно дипломированных преподавателей, которые будут творчески подходить к своей работе и смогут вдохнуть жизнь в классическую литературу, помогая ученикам приблизиться к ней.
И: Какие актеры и режиссеры вдохновили вас?
АР: Все без исключения. Знаете, трудно выбрать кого-то одного. Имею в виду, мне повезло работать с некоторыми замечательными режиссерами. Но даже когда они были менее замечательными, для меня, как актера, это было отличной тренировкой для укрепления "мышечной массы" . Так что они все, без исключения, повлияли на меня, потому что при любом раскладе вам приходится вникать в их принципы работы, при случае учиться уступать и.... Я не особо силен в словах, но даже когда вам попадаются не заинтересованные в продуктивном сотрудничестве индивиды, надо все равно уметь идти на уступки, не горячиться и т.д.
И: Вам часто приходилось видеть экранизации шекспировских пьес? Что вы думаете по их поводу? По поводу актерской игры? Есть ли что-то такое, что можно показать только на экране, но никак не на сцене?
АР: Я убежден, что в случае "Троила и Крессиды" Шекспир был бы на седьмом небе от счастья, если б в то время уже изобрели кинематограф. Это было бы идеально для воплощения его замысла показа по очереди враждующих армий. А в театре все это похоже на какой-то матч по лапте: некоторые актеры просто с ног сбиваются, потому что им приходится бегать туда-сюда между двумя массовками, на ходу переодевая шляпу.. Кроме того именно с "Троилом и Крессидой" вам так и хочется ощутить себя на поле сражения. И когда я перечитываю эту сцену, мне сразу же приходят на ум недавние военные конфликты, и я представляю, что все это с легкостью могло бы происходить внутри сектора Газа или в Сараево, или... Так что, да. Шекспир, помимо всего прочего, писал и киносценарии, причем они до сих пор остаются актуальными. Вы просто вслушайтесь, и текст сам укажет вам путь к действию. Сам факт того, что, читая "Троила и Крессиду", я представляю себе современную войну, где с обеих сторон с лихвой хватает безрассудства и тщеславия, а обычные люди оказываются заложниками ситуации... Или возьмите, например, "Ромео и Джульетту": две разные культуры. Без особой натяжки можно сделать на этом фильм или что-то наподобие "Вестсайдской истории”.
И: Когда пьеса, например, все того же самого Шекспира, долгое время не сходит со сцены, как вам удается не выпадать из образа?
АР: Здесь мы опять возвращаемся к разговору о том, кто вы, как человек, и зачем вы вообще выходите на сцену. Стремитесь ли вы быть объективным или просто покрасоваться? В первом случае, ваша перспектива будет постоянно меняться. Каждый раз, в целях сохранения достоверности, выходя на сцену вам придется перенастраивать ваш фокус. А ведь ваши коллеги тоже не стоят на месте. Так что вам надо будет постоянно заново отлаживать весь механизм. Есть такое понятие: "жить настоящим". С другой стороны, вы, само собой, связаны и обязательствами по отношению к тексту. Речь ведь не идет о голом натурализме. Так что, приходится настраивать оборудование для работы в среде, которая отличается от реальной действительности. Поэтому, учитывая все это, вы находитесь в процессе постоянного развития и просто не можете сыграть в точности так же, как в предыдущий раз.
И: Каково было играть на сцене в Стратфорде? Вам там нравилось? Я имею вы виду, в плане рабочей обстановки?
АР: Сейчас проходят работы по его перестройке, и я с нетерпением жду конечного результата. По плану, театр должен вновь открыться в следующем году, и в проекте все выглядит очень заманчиво. Конечно, у меня связано много счастливых воспоминаний со старым местом, которое, по идее, являлось просто большим жестяным сараем, приспособленным под театр. Но, как это часто случается с театрами, которые в оригинале предназначались для других целей, в нем было что-то магическое. Как актер, я был не в восторге от сцены Старого мемориального театра, но не могу отрицать, что как зритель, в школьные и студенческие времена я провел там немало потрясающих вечеров.
И: То есть, вы хотите сказать, что на этой сцене... В чем состояла ее основная проблема? Я слышал жалобы на ее размер...
АР: Она была построена для определенного вида постановок. Но с тех пор многоe изменилось. Теперь это будет, скорее, сцена-амфитеатр, окруженная зрительскими местами с трех сторон. Так что больше не придется идти в лобовую атаку на зрителя с криком "Вперёёёд!" (смеется).
И: С вашей точки зрения, изменились ли за эти годы зрители и зрительский прием? Или все осталось по-прежнему?
АР: Трудно сказать, потому что с возрастом начинаешь смотреть на все иначе. В начале карьеры, когда вы намного моложе и беднее, вы выходите на сцену с какой-то ненасытной энергией. Сейчас моя реакция изменилась. К тому же, я не только играю, но и сам ставлю спектакли, поэтому смотрю на все другими глазами…Единственное, что меня расстраивает, так это то, что до сих пор не сделано ничего для привлечения молодежи. Театр по-прежнему остается вотчиной обеспеченных людей преклонного возраста. Нам нужна хорошая встряска, а то мы совсем обветшаем.
И: И что вы предлагаете?
АР: Например, понизить цены на билеты, и вообще, внести театр в список первоочередных вопросов. Устраивать больше гастролей и, не в последнюю очередь, помочь учителям устраивать походы в театр. Они не должны чувствовать, что жертвуют ради этого своей личной жизнью. .
И: Это точно. Например, дневной поход в театр....
АР: А если они еще и ставят школьные спектакли, то тогда им придется посвящать вечера репетициям, и я точно знаю, что эти дополнительные часы чаще всего не оплачиваются. Театр должен остаться реальной силой, но времена меняются. На спектакли в Вест-Энде все чаще приглашают звезд телевидения, что ставит под угрозу саму идею карьеры театрального актера. Особенно, если учитывать, что у молодежи за плечами нет ни крепкого профсоюза, ни системы репертуарных театров, где они без особого риска могут приобрести необходимый опыт. Сегодня игре начинающих актеров тут же выносится оценка, в то время как мир за дверями театральной школы - если они вообще решили туда пойти - встречает многих из них заманчивым предложением в стиле: "Да, и ты можешь стать кинозвездой. Прямо сейчас.” И они, конечно же, могут... Но пару лет спустя они с таким же успехом могут и оказаться брошенными на произвол судьбы, и у них сейчас нет ни профсоюза, ни репертуарного театра - ничего, на что они могли бы опереться. (пауза) Времена меняются, и вы не можете обратить вспять этот процесс. И, все же, как я уже говорил, несмотря ни на что, вам случается пойти в театр и увидеть постановку, сочетающую с себе все: актуальную тему, невероятный энтузиазм и абсолютную дисциплину… Что-то вроде того, что вы ставите сейчас в Национальном. Кстати, Руфус Норрис [19] учился на актера, поэтому его подход... Я не хочу сказать, что все обязаны учиться в театральной школе, но в определенные моменты, это может пригодиться.
И: Вы ставили спектакли и в Америке?
АР: Я поставил пьесу "Меня зовут Рэйчел Корри", которая сначала шла в Ройал-Корт [20], а потом на американской сцене. А сейчас я собираюсь в Америку с "Кредиторами" [21], так что...
И: Бытует мнение, что американцы не умеют ставить Шекспира. Вы с этим согласны?
АР: Нет. Это просто чушь. Несколько лет назад я видел отличную постановку "Как вам это понравится" в калифорнийском Лонг-Бич. Конечно, актеры говорили с американским акцентом, но знаете, что? Если бы мы вернулись на машине времени в эпоху Шекспира, мы бы обнаружили, что язык тогда был намного ближе по звучанию к современному американскому, чем, например, к тому, что доносится из моих уст. Он, скорей всего, напомнил бы диалект Уорикшира [22], и /r/ везде произносилась бы полностью. [23]. Поэтому, когда вы видите постановки Барри Раттера [24], у вас словно открываются глаза. Вам надо обязательно поговорить с ним о его театральной компании. Так вот, слушая «Now is the winter of our discontent /Made glorious summer by this sun of York"[25], вы чувствуете, что в этом определенно что-то есть.
А вот чего не хватает американцам, так это публичных субсидий на театр. Поэтому очень сложно найти деньги на постановку того же самого Шекспира, если только речь не идет о проекте "Шекспир в парке" [26] нью-йоркского "Паблик Тиэтр". Но он проходит всего раз в год, и в нем непременно задействуют кинозвезд. Вы в курсе, что в США нет своего Национального театра?
И: Странно, правда?
АР: Там просто не верят в бюджетное финансирование искусства. Может быть, при Обаме ситуация и изменится, но пока... Если они до сих пор не сочли нужным ввести всеобщее медицинское страхование, то чего уж говорить о финансировании театра. (смеется)!
И: Это, конечно, так. А вот с коммерческой точки зрения, как по-вашему, есть ли кто-то, кто выделяется особо среди..?
АР: Ну, например, Кэтрин Хантер [27]. У нее за плечами огромный опыт, и она не только играла, но и ставила спектакли, и все это пригодится ей в Стратфорде. Она собирается ставить "Антония и Клеопатру" и интегральную версию "Короля Лира". Кстати, она и сама играла Лира. И Ричарда III. И ставила "Отелло". Она прекрасный человек, очень харизматичный и обладающий невероятным творческим потенциалом.
И: Мы тут только что говорили с Сарой Кестелман [28], и она сказала то же самое..
АР: Она сидела в соседнем ряду, когда мы на днях ходили смотреть на Кэтрин в "Обезьяне Кафки".[29]
И: Да, она упоминала об этом..
АР Так что, да. Кэтрин. И еще Саймон Макберни [30] и кое-кто из иностранцев. Некоторые из них ставят на английском, а если нет, то, бывает, добавляют [английские ]субтитры. Вам стоит поговорить с Петером Штайном [31]... Когда за границей вам случается попасть на спектакль, поставленный русскими, японскими или немецкими труппами, вы иногда просто не находите слов от восторга.
И: Вам доводилось видеть Шекспира в японской постановке?
АР: Две недели назад я ходил в театр кабуки на "Двенадцатую ночь" в постановке Юкио Нинагавы [32]. Она же шла в Барбикане,да? Нет, я ни в коем случае не хотел поставить вас в неловкое положение, если вы его пропустили (смеется). Но вот вам наглядный пример.... А три или четыре года назад в Стратфорде Нинагава ставил "Тита Андроника". А не так давно в Барбикане шла "Буря" в его постановке. Просто невероятно. Ведь он, помимо всего прочего, привозил сюда еще и свой " Сон в летнюю ночь"… И "Гамлета"… И "Короля Лира "...
И: Ясно, мне надо лучше готовиться к интервью
АР: А "Гамлета", в котором играл я, ставил Роберт Стуруа из грузинского театра имени Руставели. Мы работали через переводчика. Это было неимоверное смешение культур, и этот опыт навсегда остался у меня в памяти. В одном конце зала мы репетировали, а на другом конце Роберт с художником-постановщиком Георгием по радио следили за тем, как на улицах Тбилиси разворачивалась гражданская война...
И: То есть, вы были там в то время, как... ?..
АР: Нет, это он приехал сюда. Сама постановка была английской. Но с великим русским [33] режиссером, с которым мы общались через переводчика. Да, такое не забывается.
И: А вот по поводу "Гамлета"... Вы что-то говорили насчет того, что невозможно сыграть эту роль дважды...
АР: Ну, это уж вы загнули... … (смеется)
И: И что вы чувствовали, исполняя эту роль?
АР: Панический страх, ведь мы репетировали всего 5 недель. Полный дурдом. Сейчас, задним числом, я понимаю, что мы нащупали нужный подход только ближе к концу, когда спектакль должен был уже сойти со сцены. В любом случае, я уверен, что сущность постановки будет предопределена личностью актера, выбранного на роль Гамлета. Кстати, когда приходит время впервые прогнать всю пьесу целиком... Я помню, что я просто убить был готов этого чертова Шекспира... Одно дело - отдельные сцены, но когда вы только что закончили один длиннющий монолог, и дыхания не успели перевести, как на очереди уже следующий, а сразу же за ним еще один... (качает головой). И в то же самое время, вас просто в дрожь бросает от восторга, что вы можете проверить свои силы на этом столпе мировой литературы.
И: Я даже не знаю, можете ли вы ответить на этот вопрос, но сам процесс переноса пьесы на сцену... Я имею в виду, одно дело репетиции, но когда вы оказываетесь перед зрителями... Это ведь очень сложно.
АР: Мы ведь не ищем легких путей! (улыбается)
И: Конечно, нет... Но там столько моментов, с которыми вам предстоит разобраться.. Например, в случае с Шекспиром, уже сам по себе текст...
АР: Секрет в том, чтобы на самом деле иметь в виду то, что вы говорите. Например, если это вопрос, то задайте его. Народ почему-то умудряется не замечать вопросительных знаков в конце реплик. Но ведь в них-то вся суть: они означают, что вам просто физически необходимо услышать ответ. При таком подходе многие сложные монологи становятся менее сложными, потому что они органично вплетаются в процесс общения. Вы смотрите на собеседника и действительно ждете его реакции. Конечно, вам надо создать еще и адекватный эмоциональный контекст, но это не меняет сути дела: речь идет о реальных людях, с реальными вопросами, с реальной потребностью услышать ответ. И только в этом случае, когда они его слышат, история движется дальше. Если следовать этой стратегии, длиннющие монологи уже не кажутся бесконечным подъемом в гору. И в "Гамлете", которого ставили мы, эта потребность присутствовала. Гамлет никогда не разговаривал сам с собой. Все его монологи были адресованы публике. Мне кажется, что у него вообще две группы друзей: актеры и зрители. И в нашей интерпретации все его монологи были попыткой разобраться в происходящем. Например, "Быть иль не быть" это по сути не что иное, как "Слушай. Я тут хотел обсудить с тобой кое-что. Вот, черт. Сейчас, минутку. Приведу мысли в порядок. Ведь если сделать так, то получится вот это, а если по-другому, то.. Короче, еще раз с самого начала." И, кстати, он не доверяет никому, кроме актеров. Мне кажется, что Шекспир специально задумал его, как человека, который остается слегка в стороне от ситуации и обсуждает происходящее со зрителями и актерами.
(пауза)
Так что, ни пуха ни пера вам с этой ролью. (смеется)
И: На третьем курсе у нас было прослушивание, и я выбрал "Быть или не быть". И один из экзаменаторов сказал: "Ну, очень неудачный выбор, потому что вам все равно никогда не получить эту роль."
АР: Что за идиот!? Кто это был?
И: Я не знаю. Но я ушел оттуда..
АР: Вот как раз это я и имел в виду. Вы поступаете в театральную школу, и потом вам попадается на пути подобный дебил. Какое он вообще имел право судить о том, дадут вам эту роль или нет. Каким местом это вообще относится к делу?
И: Ну, как вы уже упоминали, это помогает " укрепить мышцы". Это было грубо, но действенно.
АР: Ну да. Надеюсь, вы укрепили их достаточно для того, чтобы врезать ему, как следует.
И: Я пацифист. Я просто стоял, как громом сраженный. . В любом случае, спасибо вам огромное. Это было здорово.
[2]Peter Brook (англ.) — знаменитый английский режиссёр театра и кино. Брук много ставил как классику, так и современную драматургию, но его любимым драматургом всегда оставался Шекспир
[3]Glenda Jackson (англ.) — английская актриса и политик, снискавшая известность исполнением ролей волевых, умных женщин в кино, телефильмах и спектаклях 1960-х и 1970-х годов.
[4]Alan Howard (англ.) - британский актер и исполнитель многих главных шекспировских ролей на сцене Королевского Шекспировского театра в 1966-1980 гг.
[5]Royal Academy of Dramatic Art (англ.) - Королевская академия драматических искусств
[6]Royal Shakespeare Company (англ.) - Королевская шекспировская компания
[7]John Barton (англ.) в 1964-1991 гг. заместитель режиссера, а с 1991 г. - консультант Королевского Шекспировского театра.
[8]Cicely Berry (англ.) - род. 17 мая 1926 г. - известная во всем мире специалист по вокальному тренингу. С 1969 по 2014 г. была ответственной за вокальный тренинг в Королевской Шекспировской компании.
[9]шотландская левая агитационная театральная группа, основанная в 1971 г. Название происходит от опубликованной в 1966 году в журнале The Economist статистики, согласно которой 7% населения Великобритании владеет 84% богатства страны.
[10]служительницы Клеопатры, персонажи пьесы "Антоний и Клеопатра".
[11]персонаж пьесы "Как вам это понравится"
[12]Adrian Noble ((англ.) - театральный режиссер, художественный руководитель RSC с 1990 по 2003 г.
[33]реплика из пьесы "Мезальянс" Бернарда Шоу. В англо-саксонской культуре ее часто используют в качестве классического примера комедий о жизни аристократов.
[14]O Lucky Man! (англ.) - кинофильм британского режиссёра Линдсея Андерсона, вышедший на экраны в 1973 году. Вторая часть трилогии о Мике Трэвисе, в которую входят также картины «Если...» (1968) и «Госпиталь „Британия“» (1982). Фильм получил премию BAFTA и номинировался на «Золотой глобус».
[15]программа, согласно которой Национальный театр ежегодно заказывает современным драматургам 10 пьес, которые затем ставятся школьными театральными коллективами по всей Великобритании. Эти постановки затем участвуют в фестивалях, организованных в рамках программы на местном уровне, а в конце фестиваля по одной (произвольно выбранной) постановке каждой из 10 пьес ставится затем на сцене Национального Театра.
[16]Will Hay (англ.) - (6 декабря 1888 – 18 апреля 1949 г.) - английский актер, режиссер и сценарист, известный благодаря своим комедийным ролям.
[17]Ealing comedies (англ.) - целый ряд комедий производства кинокомпании «Илинг», снятых в первое десятилетие по окончании Второй мировой войны, - чисто английское явление, представляющее собой сочетание самоиронии, цинизма и черного юмора.
[18]Jez Butterworth (англ.) — английский сценарист и режиссёр. Он пишет сценарии в сотрудничестве со своими братьями,Джоном, Генри и Томом. Главным успехом Баттеруорта была пьеса «Моджо» (которую он представил в театре «Ройал-Корт» в 1995 году)
[19]Rufus Norris (англ. ) - английский режиссер, художественный директор Национального театра.
[20]Royal Court - (англ.) - театр на Слоан-сквер в Вест-Энде (Лондон). Внёс заметный вклад в современное театральное искусство. С 1956 года принадлежит «English Stage Company».
[21]пьеса А.Стриндберга
[22]Warwickshire - (англ.) - церемониальное графство в Великобритании, расположенное в центральной части Англии. Столица графства - город Уорик. Уорикшир известен как место рождения Уильяма Шекспира (город Стратфорд-на-Эйвоне).
[23]одно из основных отличий американского произношения от британского нормативного касается звука /r/: в американском варианте он произносится не только тогда, когда за ним следует гласный звук.
[24]Barrie Rutter (англ.) - английский актер, основатель и художественный руководитель театральной компании "Northern Broadsides", базирующейся в Галифаксе (Западный Йоркшир, Англия) [25]"Сегодня солнце Йорка превратило / В сверкающее лето зиму распрей..." - начало трагедии "Ричард III" (перевод Б. Лейтина). Алан в этом случае имитирует акцент компании "Northern Broadsides".
[26]Shakespeare in the park (англ.) - проходящий на открытом воздухе (на сцене Центрального парка Нью-Йорка) летний театральный фестиваль, основанный в 1960 г. Джозефом Паппом. Главная особенность: спектакли проводятся бесплатно, как для зрителей, так и для актёров.
[27]Kathryn Hunter (англ.) - английская актриса и режиссер. Она первой из английский актрис сыграла роль короля Лира на профессиональной сцене. В 2008 году она вошла в художественный совет Королевской шекспировской компании.
[28]Sara Kestelman (англ.) - английская актриса, получившая известность за роль матери главной героини в фильме "Леди Джейн"
[29]спектакль, поставленный по мотивам рассказа Ф.Кафки "Отчет для академии" (1917. г.), в котором обезьяна по имени "Красный Петер", научившаяся человеческому поведению, предоставляет академии доклад о своей трансформации.
[30]Simon McBurney (англ.) - английский актёр, сценарист и режиссёр. Основатель театральной компании «Соучастие». Активно работает как актёр в кино и на телевидении, выступает как драматург и сценарист.
[31]Peter Stein (нем.)— немецкий театральный режиссёр, работающий в разных странах, включая Россию. В своем творчестве он продолжает и развивает традиции режиссуры К. С. Станиславского.
[32]японский режиссер; среди его шекспировских постановок (многие из которых пользуются международной известностью): *"Ромео и Джульетта" (1974), *"Король Лир" (1975, обе в театре "Ниссей"), *"Гамлет" (1978) и *"Макбет" (1980,1990), "Король Лир" (1991), *"Буря" (1992) и *"Сон в летнюю ночь" (1995, все спектакли в токийском театре "Ройнт").
[33]Алан, несомненно, как многие европейцы использует "русский" в значении "советский"
